СЛИ имеет технологический склад ума.
Мастеру трудно планировать свой график по времени, поэтому он стремится не брать точных временных обязательств. Габен заставляет себя укладываться в заданные сроки, хотя ему не нравится прикладывать для этого усилия.
В большую часть времени СЛИ выглядит холодным, малоэмоциональным человеком. Не может выдерживать бурные проявления эмоций окружающих, Мастер боится ошибиться, проявив неуместные эмоции. Габен очень чувствителен к проявлению негативных эмоций окружающими, в такой ситуации он приходит в недоумение, старается отгородиться от таких людей.
Габену важно видеть свои перспективы, знать, что его труд необходим. Мастер нуждается в новых целях для поддержания своего физического тонуса.
Мастер довольно плохо улавливает отношение к себе окружающих, поэтому доверяет только глубоким, проверенным временем отношениям. Настроение СЛИ зависит от того, как к нему относятся люди вокруг. Габен готов многое сделать для человека, с которым у него хорошие отношения.
Габен не любит ограничений своей свободы, не спешит брать какие-либо обязательства.

Свою сенсорную программу Габен весьма своеобразно связывает с аспектом этики эмоций Эмоции в его понимании должны находиться в подчиненном положении относительно его программной сенсорики: т.е. никакие чувства, никакие перепады настроений не должны разрушать гармонию его ощущений.

Чувственные удовольствия на фоне слишком (или недостаточно) выраженных эмоций перестают быть для Габена приятными. Для него очень важно, чтобы эмоциональная окраска складывающихся отношений не мешала процессу восприятия сенсорных ощущений. Поэтому эмоциональный настрой партнера, а главное — качество выражаемых им эмоций, имеют для Габена исключительно важное значение. Во многих случаях Габен берет на себя роль "регулировщика" эмоций своего партнера. Например: если Габену кажется, что партнер недостаточно эмоционален, он убеждает его "раскрепоститься" и не стесняться выражения своих чувств. Но стоит только "раскрепощенному" партнеру выразить свои эмоции более откровенно, у Габена возникает непреодолимое желание несколько охладить его чувства, поскольку такой эмоциональный пыл кажется ему слишком обременительным и как бы ко многому обязывающим.

У Габена есть свои способы "регулировки" эмоциональных порывов партнера — он то распаляет, то охлаждает его. Причем иногда это делается методом изменения психологической дистанции: Габен то как будто прекращает свои отношения с ним, то как ни в чем не бывало снова возобновляет их. Причем ему и в голову не приходит, что, "регулируя" эмоции человека подобным образом, он иногда заставляет его очень сильно страдать. Но чаще всего таким поведением он именно себя подставляет под бурное и неприятное выяснение отношений, под скандалы и истерики. То есть именно то, чего он пытается избежать, регулируя чувства своего партнера, как воду из-под крана, именно это в конечном итоге он и получает — отсутствие душевного покоя и серьезные этические неприятности.

Никакого эмоционального воздействия на себя Габен старается не допускать. Более того, он потому и старается не выражать никаких эмоций, чтобы не давать повода к эмоциональному воздействию. Поэтому, как бы ни складывались этические условия его отношений, Габен всегда старается создать впечатление невозмутимости, эмоциональной неприступности и непроницаемости,

Габена раздражают любое проявление грубости, хамства, резкий и скандальный тон. И хотя далеко не все представители этого типа отличаются безупречными манерами, их собственная грубость чаще всего проявляется как ответная реакция или как обида на чужую бестактность. (Например, если какая-то инициатива Габена не встретит ответного понимания, он может очень обидеться и даже нахамить.)

Критику собственного поведения переносит как мучительную пытку, но внешне ни за что этого не покажет. Любые попытки отчитать Габена, отругать его, сделать ему внушение ни к чему не приведут. Он может с самым невозмутимым видом (иногда даже с улыбкой) все это выслушать и как ни в чем не бывало продолжать в том же духе. Но это отнюдь не значит, что полученное внушение прошло для него абсолютно безболезненно и совершенно незамеченным.

Кажущаяся бесчувственность и непроницаемость Габена — защитная реакция на любое эмоциональное давление. Чем сильнее на него воздействуют, тем меньше эмоций он выражает,

Как бы ни реагировал Габен на предъявляемые ему обвинения, не следует пытаться выводить его из состояния хотя бы показного душевного равновесия с целью проверить, насколько болезненно он воспринимает высказываемое. Поскольку это именно та ситуация, в которой Габен абсолютно не заинтересован обнаруживать свою уязвимость и глубокую ранимость. Изначально доброжелательный и миролюбивый, он и сам страдает от причиненной обиды, но любая попытка разведать степень его эмоциональной восприимчивости возмущает его до глубины души, как исключительная низость, как проникновение в его "святая святых" с самыми подлыми намерениями. "Я не люблю, когда мне лезут в душу, и не люблю, когда в нее плюют" (Высоцкий).

Область чувственных переживаний для Габена это святыня, это величайшее и непостижимое таинство, к которому он никогда никого не подпускает. Он скорее предпочтет выглядеть в чьих-то глазах бесчувственным истуканом, чем позволит кому-то обнаружить свое истинное душевное состояние.

Он будет из последних сил стараться выглядеть сдержанным, спокойным, владеющим ситуацией, невозмутимо улыбающимся, лишь бы не выдать своих настоящих переживаний. Любая попытка сломать его "броню" усиленным эмоциональным воздействием (проще говоря, истериками и скандалами) воспринимается им как чудовищное деяние, не имеющее себе равных. И реагирует он на это соответственно — страшным эмоциональным взрывом, который его очень выматывает и о котором он впоследствии будет сожалеть.

Может возникнуть вопрос: как может человек, всеми силами оберегающий свои чувства и свой душевный покой, позволять себе дирижировать чужими эмоциями? Как может он регулировать силу чувств других людей, заставлять их из-за этого страдать и наблюдать их страдания с намеренным спокойствием?

Такая ситуация действительно возникает в том случае, если рядом с Габеном оказывается человек, психологически с ним несовместимый. Но поскольку Габен подсознательно сориентирован на гибкую эмоциональность своего дуала Гексли, он не видит ничего плохого в том, чтобы приспосабливать партнера под свой эмоциональный порог. Воспринимая каждого партнера как своего дуала, он, естественно, предполагает, что любой человек способен приспосабливаться к его эмоциям, не испытывая при этом никаких затруднений.

И только после многократных столкновений с реальной действительностью Габен начинает понимать свою ошибку и очень болезненно ее переживает. Вследствие этого разочарования Габен как раз и предпочитает комфортное уединение дискомфортному общению. И тема одиночества, которая очень волнует Габена (равно как и его дуала Гексли), является следствием этой причины. Разочаровавшийся и недуализированный Габен пытается воспринимать свое одиночество позитивно, стараясь находить в нем приятные для себя стороны. (Качество, также свойственное и его дуалу Гексли.)

Есенин никак не попадает в разряд деловых, инициативных и энергичных людей. И на это у него есть много причин. Первая из них — Есенин не любит тратить время на работу, если она не доставляет ему удовольствий или как-то с ними не совмещается. Есенина можно увидеть работающим за компьютером и одновременно слушающим музыку; аккомпанирующим на пианино и одновременно читающим книгу; разучивающим музыкальное произведение, не отрываясь от спортивной передачи по телевизору. Вторая причина — "не следует спешить с выполнением работы: может быть, она вообще никому не понадобится, а может быть, ее захочет сделать кто-нибудь другой". Другими словами — нужно работать заниженными темпами, чтобы не попасть под завышенную норму. Собственное желание поработать у Есенина появляется крайне редко. Выполнение работы Есенин часто откладывает до последней минуты, иногда так, что не делает ее совсем. Иногда это ему сходит с рук, иногда он из-за этого теряет работу. (Впрочем, довольно быстро находит другую, а если нет — найдет того, кто о нем позаботится.)

Для того чтобы работать, Есенину нужно рабочее настроение. А где его взять, если он находится то в блаженно-восторженном состоянии души, то в напряженно-раздраженном? Чаще всего он бывает просто расслаблен, а заодно расслабляет и окружающих, так что и "волевой импульс" задать ему некому, а собственными усилиями загнать себя на рабочее место ему очень трудно. Кроме того, что-то странное творится с организмом Есенина: как только он садится работать, ему сразу хочется то кушать, то перекурить, то выпить чего-нибудь, а то просто клонит в сон. Есенин знает за собой эту особенность, и поэтому старается создать себе все условия для продуктивной работы. Иногда у себя дома организует отдельную комнату под рабочий кабинет: принесет туда огромный письменный стол с массой канцелярских принадлежностей, расставит книги по полкам, развесит календарики по стенам, потом внесет туда телевизор, потом диван-кровать... А какие "завалы" на рабочем столе у Есенина. Это даже не "завалы" — это настоящие "скифские курганы", где можно раскопать вещь, считавшуюся много лет утерянной.

Есенин не любит, когда его вещи залеживаются в чужом доме, поскольку всегда опасается, что они к нему больше не вернутся. Но он очень любит оставлять у себя то, что ему не принадлежит. Есенин часто подшучивает над тем, что слишком быстро привыкает к чужим вещам (прямо как к своим собственным). И чем нужнее ему чужая вещь, тем быстрее он к ней привыкает и тем труднее ему с ней расстаться. Так же и с деньгами: Есенин может купить себе огромный и дорогой бумажник со множеством отделений, что бы хранить там деньги и квитанции. Но деньги в его карманах не залеживаются. Особенно, если он живет не один и не с дуалом, у него возникает непреодолимое желание их потратить. Иногда он как бы соревнуется в этом со своим партнером, предпочитая лучше потратить на себя, чем дожидаться, пока их отберут "в общий котел". (Еще один вариант есенинского комплекса "шестерки" — сделать все возможное, чтобы не остаться в накладе)

Очень не любит брать на себя ответственность (этим качеством он хорошо дополняет своего дуала Жукова, предпочитающего самостоятельно все решать и за все отвечать). Именно поэтому Есенин всегда старается переложить ответственность на кого-нибудь другого — качество очень неприятное и создающее массу проблем, когда представители этого типа занимают ответственную должность. Есенин часто затягивает с вынесением резолюции по вопросу, решение которого зависит только от него: все ему кажется, что время под-" скажет ему нужное решение, или кто-то устанет ждать и повлияет на его решение, и тогда и ответственность можно будет свалить на него. То он боится дать своим посетителям "дефицитную информацию" — ему легче прикинуться некомпетентным, чем быть обвиненным в том, что он "выболтал" какие-то секреты своего ведомства. То перепутает последовательность делопроизводства, то дезинформирует своих посетителей, то сам упустит из виду какую-то важную информацию.

Ошибки Есениных-чиновников очень дорого обходятся посетителям. Тем более, что Есенин очень не любит проверять результаты своей работы. Есенин-бухгалтер преспокойно может потерять какие-то цифры или документы, не отметить какой-то платеж и тем самым повесить на ни в чем не повинного человека астрономический долг, который еще будет обрастать процентами. Есенину бывает иногда так скучно заниматься своим непосредственным делом, что он пользуется любой возможностью отвлечься на постороннее общение, а если такового нет — охотно займется "общественными нагрузками" ("общественница Шура" в фильме Э. Рязанова "Служебный роман").

Представителям этого типа довольно часто удается сделать неплохую карьеру, причем далеко не всегда благодаря своим деловым качествам. И все же сказать, что Есенин совершенно не способен сделать что-то полезное, тоже нельзя. Встречаются среди людей этого типа и умельцы, и труженики. Скажем так, Есенин может сделать всe, что ему нужно. Проблема в том, что далеко не всегда у него возникает на это желание. А постоянно заставлять его тоже невозможно. И не только потому, что ни у какого партнера, кроме Жукова, на это не хватит ни сил, ни здоровья, а еще и потому, что, попадая на длительное время в неудобный для себя рабочий режим, Есенин просто начинает заболевать.

Нельзя Есенина "запрячь и пахать на нем", потому что это далеко не самый сильный и выносливый тип личности: у него слабая сенсорика, а это очень серьезно. Положение спасает только наличие в доме его дуала Жукова. (Представители других типов рискуют увязнуть в есенинском "расслаблении", поскольку он еще и парализует деловую активность своего окружения.) Только Жуков с его исключительной работоспособностью и целенаправленностью может позволить себе под его влиянием чуть-чуть расслабиться, равно как и заставить Есенина работать в самом продуктивном и самом оптимальном для себя режиме. Жуков — единственный из всех типов личности, кто на это способен.